Это не наша война (СИ) - Страница 118

118

Глава 11

Выжимка из доклада на тему: «Проблемы борьбы с соседом»:

«Если на выбор перед гномом на одну чашу весов положить золотой слиток, на другую — мандат начальника, то у него неизбежно случится приступ шизофрении.

Но если на третью чашу положить связанного эльфа, которого можно безнаказанно пнуть, то это наверняка выведет гнома из строя…»

(материал взят на гоблинской конференции)

— Эй, гном, давно не виделись! — отсалютовали кружкой проходившему мимо, а сейчас опешившему от такого приветствия светлому.

Ностромо присмотрелся, но лица той парочки, радостно скалящиеся, он припомнить не мог. Да и остальные служивые с любопытством и доброжелательностью поглядывали на него, подвоха он никакого не ощущал. Ещё раз сглотнул — словно сухую жабу проглотил, махнул солдатам, мол, сейчас приду, кисло улыбнулся — слова при таком безводье — роскошь, и поспешил внутрь кабачка за чудесным живительным эликсиром под названием пиво.

Внутри было пусто, только напуганный кабатчик у окна нервно тёр кружку, а так ни слуг, ни жизнерадостного кухонного стука — все разбежались.

Повезло ему, что рядом солдаты, а то подобное заведение — один из первых объектов разграбления, ведь как идти ломать дворцы, не приняв для храбрости?

— Эй, хозяин, — просипел гном, продублировав обращение звучным шлепком по столу. Тот дёрнулся, как ужаленный, дико посмотрел на посетителя. — Две кружки, — показал два пальца, но тут вспомнил кое-что и судорожно полез по карманам. В куртке оказались, слава Дравину и богам штолен, монеты, и он расплылся в улыбке. — Не-е-е. Четыре.

Первые две он потребил сразу, у стойки: одну — залпом, вторую — за два глотка (уже можно было не спешить), а две остальные взял с собой на свежий воздух — любопытно ведь, откуда солдаты знают его. Может поделятся новостями, подскажут дорогу к Ремесленному кварталу.

В голове приятно зашумело, и Ностромо вспомнил, что хотел ещё есть, но… возвращаться было лень. Ничего, допьёт пиво, сходит за добавкой, и если не забудет, то точно закажет какого-нибудь мяса.

Солдат подвинулся на скамье и повёл рукой: садись, мол. Ностромо плюхнулся на задницу, присосался к кружке в затяжном глотке, потом оттёр рукавом пену со рта, и только тогда пытливо глянул на соседа по скамье.

— Знакомы?

— Почти, — ухмыльнулся белобрысый боец. Гном вежливо ждал продолжение. — Мы из отряда ВерТиссайи.

— А-а! — понятливо протянул гном и тоже разулыбался. Конечно же он помнил здоровяка — барона, но вот солдат — нет. Да это и не важно. — Ну и как он?

— Пьёт, — лаконично, но понятно ответил тот.

— А что так? — удивился Ностромо; представить, что вербарец может выпить было легко, но вот повод — а именно это подразумевало короткое слово, было как-то… непросто.

— Не в духе, — объяснил собеседник.

— М-да, — Ностромо поскрёб в бороде, — бывает, — видел он ВерТиссайю «не в духе» — то ещё зрелище, и это, если со стороны. А если «непосредственно» — то опасно для здоровья однозначно. — А вы?

Солдат вздохнул.

— Сидеть в казарме — тоска. Вот и собрались офицеры и сержанты, взяли ящик вина и пошли к командиру просить опускать людей в увольнение. А то ведь мы с момента возвращения из похода так и просиживали всё время на задницах в казарме, — и солдат приложился к кружке.

— А он?

— А что он, — рыгнул тот довольно. — Взял и разрешил. Он только с виду страшный и неприступный, а внутри — мужик! Только сказал, чтобы выходили по очереди, на короткое время — сутки запрещены, не меньше десятка, и не далее трёх кварталов.

— О как, — удивился Ностромо.

— Да, — согласился собеседник. — И как выяснилось, дракон его возьми, не зря, судя по тому, что происходит.

— Это точно, — глубокомысленно изрёк гном. — Бардак тут у вас в Агробаре полный.

— Короля убили, — не совсем в тему (или наоборот, по теме) грустно сообщил военный.

— Дела-а, — ошеломлённо протянул гном, приложился к кружке, но та ничем уже не могла порадовать. Встал. — Тебе взять? — собеседник согласно кивнул.

— И мне, — наконец подал голос третий, рыжий и весь веснушчатый бородач.

— Хорошо, — не чинясь согласился гном, и пошёл внутрь.

Так они и сидели какое-то время, за пивом сходили и белобрысый по имени Белон, парень из восточных баронст, и третий, так и откликавшийся на имя Рыжий. Этот был местный, столичный, отец его держал на вербарской стороне пекарню, но у него было два старших брата, поэтому там ему ничего не светило. Грустный и молчаливый он был по причине переживаний о судьбе королевства — душа у него, понимаешь, болела за Агробар. А так он ничего, весёлый, что и поспешил подтвердить серией уморительных историй своих похождений на ниве охмурения неприступной, но о-очень симпатичной соседской дочери. Дело приближалось к логическому финалу, и размягчённая вниманием и приличным обхождением, фигуристая Драна готова была пасть в объятья Рыжего… Да строгий отец того решил отправить непутёвого сына поучиться жизни… в армию. Вот такой добрый папаша. Или допёк таки младшенький? Ну а Драна, небось, уже вручила свои волшебные телеса первому встречному.

— Рыжий, так ты охмуритель авансом? — спросил молодой боец с перебитым носом и усами по верхней губе. Компания, кстати, за их столом существенно выросла — подтянулось ещё пятеро солдат. А стоило Рыжему, слегка растягивая слова, начать свою историю о несчастливой (в конечном итоге) любви к соседке, как все за столом тут же стали ухмыляться, и Ностромо сделал логичный вывод, что это звучит не в первый раз, что тема народом в принципе любима, и самый интересный вывод: в самом эпизоде возможны варианты — а вдруг, чем дракон не шутит, финал не столь печален, как было недавно озвучено. Либо пиво хорошее, либо легло оно на благодатную почву, но гном поймал себя на мысли, что начинает сопереживать в общем-то не нуждающемуся в этом рассказчику. — Может ты вообще до сих пор девственник? — озвучил неожиданный вывод солдат.

118