— Я с остатками своей гвардии вот-вот буду выдвигаться в сторону Вербара, на шалюров. В полевых условиях, больше наверное лесных, будем проверять наши боевые навыки.
— Это серьёзно, — удивлённо протянул Фиори и глянул на Лидию с заметным уважением.
Одно дело во дворце или условиях столицы при возможности легко устранить гигиенические проблемы и легко привести себя в пристойный вид, другое дело — в походе. Тут умение демонстрировать красивые наряды ни к чему. Вот быть неприхотливым, не боящимся пыли и грязи, в конце концов, уметь выживать наедине с природой, тем более женщине, без сонма служанок, прикреплённых на все случаи жизни от вытирания носика до оправки складок платья после посещения горшка — это да, это поступок, это серьёзно.
— Только, Лидия, прошу тебя, будь… — замялся, боясь нарваться на очередную браваду, — осторожна. — Девушка была серьёзна и… внимательна? Это хорошо. — Построже, — изобразил кривую ухмылку, — с подчинёнными и подопечными. Ты ведь знаешь, что любая потеря — это вина командира. Шалюры — это ещё те звери… Не дай Единый попасть к ним в лапы — лучше смерть. — Лидия слушала молча. — И вот ещё. Я знаю, что вы тренировались в поле — впрочем, как и я когда-то, проходя гвардейскую школу, но вот, что такое настоящее боевое столкновение я понял совсем недавно, и это… это совсем иное, — задумался на удар сердца. — Поверь мне, это страшно. Мой свежеприобретённый опыт не даёт усомниться в этом, — затвердевшее лицо, потемневшие глаза, девушка подумала, что вот так вчерашние мальчишки, уже номинально числясь мужчинами, по-настоящему превращаются в них. — У меня, честно, до сих пор трясутся поджилки только лишь о воспоминании… — поднял на неё чёрные глаза, у губ под элегантными тоненькими усиками собралась горькая складка. — Я весь такой важный, белый и пушистый, в обычном патрулировании потерял практически весь состав отряда. Уцелели только — именно выжили — я, РоГичи и ещё двое из пятнадцати гвардейцев. А ты ведь знаешь, что гвардейцы не самые плохие воины.
— Да ты что! — она была шокирована, лицо побледнело, правая ладонь прижалась к щеке, а левая вновь потянулась к ножнам, словно в поисках поддержки.
— Посреди королевства, не очень далеко от столицы мы нарвались на превосходящий отряд уруков… И спаслись только благодаря случайности.
— Тёмные?! Ты ничего не путаешь? — он грустно покачал головой. — Какое направление? — внезапно забеспокоилась.
— Северо-восточное. Со стороны Фрейи.
— Ничего себе, — вздохнула глубоко. — Откуда? — озвучила логичный вопрос.
— Понятия не имею. Но вели они себя очень уверенно. К тому же сопровождали шамана — а ты даже не представляешь, какая это мерзкая живучая тварь! — воскликнул несколько более эмоционально, будто один тот подшаман был виноват во всех проблемах и потерях — хотя, по сути, так оно и есть: не примени тот своё чёрное колдовство, и воины бы погибли, как воины, а не как слепые котята. — Я собственно по этому поводу и оббиваю порог приёмной.
— И давно?
— С момента прибытия в Агробар — уже пять дней. Доклад по форме составил и отправил непосредственному начальству — РоВенци, потом начальнику гарнизона — РоШакли, но… к Его Величеству попасть пока не смог, — невольно нахмурился, отчего серые глаза, затенённые движением бровей потемнели. — Понимаешь, складывается такое странное впечатление, что меня… игнорируют, — поднял на Лидию глаза. — Как-то раньше не замечал, что к твоему отцу так сложно попасть. И почему-то уверен, что моя информация так и не дошла до Его Величества, ведь отряд тёмных в несколько тысяч единиц с оформленной официально подорожной — это не банда дезертиров в количестве нескольких десятков человек. Такая сила может много неприятностей принести: от уничтожения мирного населения до блокирования транспортных артерий королевства и торговых путей. Тёмные с их кровавым колдовством могут оттянуть на себя значительные армейские силы, что в преддверии конфликта с шалюрами очень — очень! — плохо. РоДизайши, как ты знаешь наверное, вывел из столицы часть гарнизона и свой штаб, а всё оставшееся начальство меня вежливо отправляет домой, мотивируя тем, что король занят подготовкой к походу, и когда он освободится, мне пошлют весть посыльным. Но я то понимаю, что это обычные отговорки!..
— Подорожная? — поймала принцесса маркиза на вдохе — видимо, изрядно у того наболело, раз бюрократия вызвала такое словоизвержение, и произнесла слово, неприятно резанувшее слух.
— Совершенно верно, — вздохнул тот, стараясь вернуть себе вежливо-аристократический вид и соответствующий тон, а то накатившее было возбуждение чуть было не подвигло на использование рук для жестикуляции, как какому-то уличному проповеднику. Вон даже начали укоризненно коситься в их сторону. — А фуражиры совершенно спокойно заезжают в сёла, дабы пополнить запас провизии, — бровки принцессы поползли вверх, рисуя такое милое удивление, что, впрочем, не очень смягчило гнев, вспыхнувший в глазах, и не соответствовало открытому явно не для любезностей рту…
— Что же это за яйца дракона… — осеклась, но отнюдь не по той причине, по какой чуть покраснел маркиз, а из-за внезапно возникшей мысли. — Выходит, отцу подсунули на подпись некий документ… — глянула вопросительно.
— Я держал её, эту подорожную в руках, — беспомощно пожал плечами. Там всё было верно: и подпись, и королевская печать, уж можешь мне поверить, — помрачнел. — А фактически на выезде из этого села нас ждала засада, где я и понял, что получать по голове больно, а терять своих людей, не имея никакой возможности их выручить — трижды больнее.